Военная история Антюхина
Георгий Владимирович Антюхин родился в Воронеже 29 июня 1922 года. Его детство прошло на окраине города в небольшом красивом домике, окруженном старым садом.
Одно из его самых ярких воспоминаний довоенного Воронежа – последняя довоенная осень – теплая, ласковая, солнечная. В голубом чистом небе — ни облачка. Сады и парки горят золотом и багрянцем. Падают на асфальт зрелые каштаны. Все семьи еще вместе, все отцы и старшие братья пока живы…
В 1940 году Георгий Антюхин окончил школу и был призван в Красную Армию. Уехал из родных мест в далекую Ригу учиться в военной школе. На тот момент ему было восемнадцать лет.
19 июня 1941 года, накануне Великой войны, вместе со своей воинской частью Антюхин выехал на «учения» в Литву, поближе к границе. Здесь на случай военных действий уже успели подготовить укрытия, наладить связь. Днем курсанты строили фортификационные сооружения, ночью их охраняли.
По жестокой иронии судьбы через три дня на боевые позиции курсантов стали падать артиллерийские снаряды не условного, а самого настоящего врага. В ночь с 21 по 22 июня Георгию как раз довелось стоять на часах. «Едва рассвело, высоко в небе загудел самолет. Очень скоро я убедился: не наш!», – вспоминает он. Гитлеровский разведчик обстрелял спящий лагерь.
«Потом-то мы научились различать по гулу моторов свои и вражеские самолеты. А тогда… Круто переменилась жизнь… Самыми страшными были бомбежки. Ощущение такое, что ты абсолютно бессилен, что ничем не можешь ответить врагу.
Вспоминаю один из первых дней войны. Наша маленькая «Чайка» (истребитель) сражается с тремя «Мессершмиттами». Бой длился около пятнадцати минут (для воздушного боя это очень много). «Чайка» была сбита, а мы сидели в окопах, наблюдали за воздушным сражением, а помочь ничем не могли…»
Война была неожиданной, как эти первые смертоносные снаряды. Началось отступление. 29 июня, в день рождения Георгия Антюхина, его войска перешли старую границу в районе города Остров и вновь оказались в России». Из Прибалтики потянулись беженцы. Каждый день – обстрелы и бомбежки.
Как ни странно, начало войны у Георгия Антюхина ассоциировалось с великим поэтом Александром Сергеевичем Пушкиным. Дело в том, что продвижение войск из Латвии шло в направлении Пскова: солдаты миновали Тригорское, Михайловское, Новоржев – святые пушкинские места.
Особенно Псков. Все в этом городе связано с именем Пушкина, исходившего город вдоль и поперек.
Об одном из выполненных в то время заданий Георгий рассказывает в очерке «Дорога войны по пушкинским местам», опубликованном в «Московском журнале»:
«В середине июля наши части «потеряли» противника. Это грозило непредсказуемыми последствиями. Нас, четырех курсантов, вызвал к себе батальонный комиссар Савин — герой гражданской войны, еще тогда награжденный орденом Красного Знамени, и поставил задачу: вести разведку, следуя в направлении Новоржева, ближайшего к Михайловскому городка (верст 30 от пушкинских владений).
Пешком идти далеко. «Мобилизовали» какую-то фанерную полуторку с надписью на борту «Хлеб». Доехали на ней до Новоржева, не встретив ни одного немецкого солдата. Город невзрачный, с единственной, по сути, улицей. Пушкин посвятил Новоржеву шутливое стихотворение:
Есть в России город Луга
Петербургского округа;
Хуже не было б сего
Городишки на примете,
Если б не было на свете
Новоржева моего.
Мы остановили машину на окраине, у водопроводной колонки, из которой беспрестанно текла вода. Видим, идет старушка с ведром.
— Бабушка, где тут наши?
— Ваши, — отвечает старушка, — не знаю где, а ихние вон на том конце улицы обедают…
И правда, стоят два танка, рядом немцы что-то едят и пьют. Что ж, задание выполнено: враг обнаружен. Развернули полуторку и понеслись, выжимая из нее все, что можно».
На фронте поначалу царила неразбериха. Потребовались долгие месяцы, чтобы сложилось организованное и упорное сопротивление армии и народа фашистским агрессорам. Что говорить о том же Новоржеве, который в ходе боевых действий был полностью уничтожен. Курсанту Антюхину и его боевым товарищам пришлось хлебнуть военного лиха, когда войска Северо-Западного фронта отступали с боями, оставляя противнику русские города и села, в том числе древний Новгород.
2 декабря 1941 года Георгий Антюхин, получивший первое офицерское звание младшего лейтенанта, был направлен в Москву. Оттуда попал на Волховский фронт, где служил в должности командира взвода.
«Прибыл туда (в Москву – прим. автора) рано утром 5 декабря. В первый же день купил томик стихов А.С.Пушкина. Он прошел со мной фронтовыми дорогами от Москвы до Берлина. И теперь стоит в моем кабинете на самом почетном месте», – рассказывал он.
После Волховского фронта был Ленинград, а дальше – Карельский фронт. Георгий Владимирович вспоминает курьезный случай:
«Надо сказать, что этот северный фронт не был похож на другие фронты. На Ленинградском и Волховском фронтах мы стояли с немцами нос к носу. Там каждый метр простреливался, каждый метр укреплен. А здесь – в Карелии – сплошной линии обороны не было. Это создавало определенные трудности. Однажды один из наших полков, вырвавшись вперед, оказался в «бутылке», т.е. со всех сторон его окружали немцы и финны, связи с соседями не было: все это вызывало тревогу.
Нас, нескольких офицеров оперативного и разведотделов, послали в этот полк, чтобы вывести его из этого полуокружения. Прибыли в часть (помню, в нашей группе был еще один воронежец – Борис Гусев), сообщили командованию полка приказ командира дивизии о передислокации и уже решили возвращаться в штаб, как заметили полевую кухню.
– Давай пообедаем, – предложил Борис.
– Давай, – согласился я.
Встали в длинную солдатскую очередь. Кто-то из офицеров полка снабдил нас котелками, а ложка за голенищем сапога была всегда. Очередь медленно продвигалась к кашевару, возле которого стоял офицер, скорее всего – замполит, в обязанности которого входил контроль за работой кухни.
И вдруг – какое-то оживление у котла. Очередь рассыпалась, окружила замполита. Подходим и мы. Смотрим – стоит офицер и расспрашивает солдата: как его зовут, доволен ли он едой. А тот молчит и только головой кивает.
– Вы почему не отвечаете на мои вопросы? – горячится замполит. – И, вообще, почему не по форме одеты?
А надо сказать, шинель на солдате была не нашего сукна. Ну, на войне такое бывало часто: раздобудешь трофейное обмундирование и носишь.
Солдатик только головой крутит.
– Немой, что ли? – удивляется замполит. – Почему в строю?!
В общем, через минуту-вторую выяснилось, что «немой» – финский солдат.
– Да он сюда второй день ходит, – объяснил повар. – Видать, у нас еда вкуснее.
Шло четвертое лето. Войны. До финских окопов было метров четыреста».
Тяжелую военную «работу» Георгий выполнял отменно и закончил войну с майорскими погонами на плечах в должности помощника начальника отдела в штабе Второго Белорусского фронта, которым командовал легендарный Рокоссовский.
«Года с сорок третьего, – вспоминает Георгий Владимирович, – воевать стало даже как-то веселее. Побеждали ведь, Родину освобождали». Георгий Владимирович участвовал в освобождении не только Советского Союза, но и некоторых европейских стран. А за образцовое выполнение воинского долга при высадке десанта на датский остров Борнхольм он был награжден польским «Орденом, заслуженным на поле славы» 1 степени. Кроме того, Георгий Антюхин – кавалер многих орденов и медалей.
В апреле 45-го Георгий Антюхин находился в Померании, в составе 2-го Белорусского фронта. Тогда уже фронт рассек группировку гитлеровцев, и поэтому воевать приходилось как бы повернувшись сразу на запад и восток. Наши войска рвались к Балтийскому морю.
«И вот, помню, весенний день – теплый, но не солнечный. Наши передовые части вышли к морю. Для многих море – чудо, увиденное впервые. А я вспоминаю Прибалтику, где встретил начало войны. Тогда нас, курсантов, вывозили на море на выходные дни. Круг замкнулся – осенью сорок первого я покидал Прибалтику, а теперь вот, спустя четыре года, вновь стою на берегу зеленоватого и совсем не теплого моря.
Пронизанный солнцем песок, волны, накатывающиеся на берег, тишина – такое ощущение, что война ушла куда-то далеко-далеко. И солдаты замерли.
В хронике войны нередко можно увидеть наших бойцов, вышедших к морю и стреляющих в воздух. А тут этого не было – все замерли. Само море – огромное, величавое – располагало к молчанию, к созерцанию этого чуда природы».
В тот день никто еще не знал, что до Победы оставалось всего двадцать дней. И кому-то не суждено было дожить до этого дня.
В последние дни войны Георгию Владимировичу довелось участвовать в освобождении датского острова Борнхольм. «Слабое воспоминание об этом острове – из Карамзина. Помните его рассказ «Остров Борнхольм» — романтическую историю некой дамы, окутанную тайной? – вопрошает Антюхин. – На настоящем острове Борнхольм тайн никаких не было. Датчане встретили нас очень хорошо, как и подобает встречать своих освободителей».
Конец войны молодой майор встретил в Берлине. Ординарец раздобыл где-то приемник, и по нему Георгий Владимирович и его фронтовые друзья слушали немецкое радио. Предвестием близкой победы было сообщение о самоубийстве Гитлера. А когда спустя еще несколько дней из динамика донеслось вдруг учащенное дыхание, а затем громкий голос сказал по-русски: «Внимание! Говорит Берлин…» – все стало ясно.
ЦАМО. Фонд 33. Опись 686196. Единица хранения 2298.
Наградной лист
Тов. Антюхин в течение всего периода наступательных действий армии в Восточной Померании возглавлял шифрорган Управления тыла армии. Благодаря четко организованной шифрсвязи и высоким личным показателям работы тов. Антюхина, все тыловые документы, передаваемые шифром, как в войска, так и в штаб фронта, обрабатывались с максимальной быстротой. Тов. Антюхин, не считаясь со временем, работая сутками без отдыха, в полной мере обеспечил командование Управления тыла четкой бесперебойной шифрсвязью, чем способствовал своевременному обеспечению и снабжению боеприпасами, горючим наступающих войск армии.
Товарищ Антюхин, работая самостоятельно, показал высокую работоспособность, выдержку и дисциплину, к порученной работе относился честно, добросовестно и вполне с ней справляется.
Достоин быть отмеченным правительственной наградой – орденом Красной Звезды.
Начальник 8-го отдела штаба 19-й армии майор Энтин
Достоин…
Начальник штаба 19-й армии генерал-лейтенант Ляпин
14 мая 1945 г.
Оригинал записи
Война оставила свои знаки: два ранения, два ордена Красной Звезды, медали «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За оборону Ленинграда», «За оборону советского заполярья», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».
В Берлине и – позднее – в курортном городке Польценбаде Георгий Владимирович пробыл до июля 1945 года. Потом – Москва, служба при Штабе Московского военного округа до 1947 года. Предлагали остаться в армии, прочили хорошую карьеру. Но дослужиться до генерала майор Антюхин не захотел: 1981 году он «дослужится» до профессора, а это все равно, что генерал от науки.
Еще в декабре 45-го Георгий Владимирович, приехав в родной Воронеж провести отпуск, поступил заочно в университет – это был первый послевоенный набор студентов в ВГУ. После демобилизации продолжил учебу очно. Тут и проявилась склонность любознательного студента к науке: когда в 1948 году было создано научное студенческое общество, его председателем на историко-филологическом факультете стал третьекурсник Георгий Антюхин. В 1949 году в первом университетском сборнике студенческих научных трудов была опубликована работа Антюхина, положившая начало его многолетнему и плодотворному творческому пути. Им написано более двухсот публицистических и научных работ по проблемам литературоведения и истории журналистики. Это книги, статьи, очерки, методические разработки.
Особый научный интерес для Георгия Владимировича представляли вопросы истории местной печати: здесь он был во многом первооткрывателем и добился выдающихся успехов в изучении этапов развития журналистики Черноземья, анализе ее сложной типологической системы на фоне богатой литературной жизни региона. При содействии профессора Антюхина подобные исследования проводились и в других регионах страны. В 1960 году Георгий Владимирович перешел на постоянную работу в ВГУ и активно включился в процесс создания на филологическом факультете отделения журналистики, из которого впоследствии возник самостоятельный факультет. Антюхин первым в ВГУ стал преподавать специальные журналистские дисциплины. В это время он был единственным преподавателем журналистских дисциплин на новом отделении: читал лекции и вел практические занятия по курсам «Теория и практика журналистики», «Техника производства газет и журналов», «Радио и тележурналистика». В 1963 году начал преподавать новый, им разработанный, историко-журналистский курс «История печати Воронежского края», позже создал научный студенческий кружок журналистов и основал Музей истории печати Воронежского края, плодотворно работавший четверть века, вовлекавший в научную работу многие поколения студентов.
Доцент кафедры журналистики и литературы Светлана Николаевна Гладышева так вспоминает Георгия Владимировича: «Он всегда поражал меня своим жизнелюбием, умением радоваться самым обычным вещам – солнечному дню, пению птиц, вкусному обеду, малышу, делающему первые шаги. Наверное, это свойственно в первую очередь фронтовикам, выжившим в ту страшную войну».
В 1984 стал заведующим кафедры истории журналистики и журналистского мастерства.
За свою долгую жизнь он опубликовал около 300 печатных работ, в том числе более 10 изданных в Воронеже книг. Георгий Владимирович Антюхин – автор многих книг по истории провинциальной журналистики, и именно он стал основателем и первым президентом Академии наук региональной печати России.
Георгий Владимирович умер 12 декабря 2003 года во время продолжительной борьбы с охватившей его болезнью, в которой он, к сожалению, проиграл.
«Жизнелюбие помогало Георгию Владимировичу четыре года мужественно бороться с болезнью, – рассказывает Светлана Николаева. – Он до последнего дня продолжал работать за письменным столом, выступал по радио и телевидению, руководил аспирантами и соискателями.
Мои однокурсники, собираясь на родном журфаке в связи с годовщинами выпуска, всегда с благодарностью вспоминают наших преподавателей. Конечно же, о профессоре Георгии Владимировиче Антюхине говорится немало теплых слов. И не только потому, что он стоял у истоков подготовки журналистских кадров в университете, сформировал в журналистской науке новое направление – историю местной печати, стал организатором и первым президентом Академии наук региональной печати России, являлся заслуженным работником культуры Российской Федерации, его имя внесено в «Золотой фонд Воронежской области». Прежде всего мы вспоминаем «вкусные» лекции Георгия Владимировича, на которых удивительным образом оживали легенды русской журналистики.
Думаю, что он сам – живая легенда нашего факультета. А легенды, как известно, в памяти людской живут вечно».
Павел ХАУСТОВ